Юрисдикционный формат регулирования цифровых валют в параметрах определения порядка их использования

Мадина Касенова

Аннотация:

Использование цифровых валют так или иначе расширяет список традиционных платёжно-расчётных средств и увеличивает возможности диверсификации активов. В настоящей статье дана общая характеристика цифровых валют в их существующих видах (типах), рассмотрены обобщённые варианты подходов регулирования криптовалют в юрисдикциях государств.

В настоящее время не подлежит сомнению значимость использования цифровых валют, в т.ч. контекстно определяемые параметрами текущего и будущего развития экосистемы индустрии цифровых платежей. Безусловно, весомым и актуальным остаётся комплекс вопросов, в перечень которых входят, в частности, классификация видов (типов) цифровых валют и их содержательная характеристика; определение способов выпуска цифровых валют; установление порядка регламентации обращения и использования конкретных видов (типов) цифровых валют с разграничением их функциональной роли в юрисдикциях государств, а также последствия их внедрения в инфраструктуру национальной платёжно-денежной системы. В юрисдикциях различных государств обозначенные вопросы получают различное толкование и регуляторное решение, что, разумеется, обусловлено обстоятельствами объективного и субъективного свойства. Критически существенным обстоятельством, объективно детерминирующим вектор формирования регуляторной практики всех государств, является их технологический уровень развития, во многом определяющий внедрение (либо отказ от внедрения) технологических инноваций в целом и использование цифровых валют в частности. Разнообразие использования цифровых валют в различных юрисдикциях, бесспорно, заслуживает самостоятельного предметного исследования, вместе с тем представляется возможным в настоящей статье обратиться к обобщающим подходам, сложившимся в текущий период.

Цифровые валюты: общая характеристика

Цифровая валюта (Digital Currency) является некой «собирательной» дефиницией, которая терминологически используется для обозначения валют, существующих в электронной/цифровой форме, доступ к которым осуществляется с помощью компьютеров или мобильных телефонов. Ряд характеристик, свойственных денежным единицам, также присущи цифровым валютам, в частности, когда таковые служат средством сбережения стоимости, расчётной единицей или средством обмена, а также используются потребителями при совершении транзакций [1]. В этой связи аспект сопоставления цифровых валют и традиционных валют является важным для последующего изложения, соответственно, следует сказать несколько слов о «фиатных валютах»/«фиатных деньгах», обладающих специфическими особенностями. Такие валюты принято называть фидуциарными или декретными. Фиатная валюта/фиатные деньги – это форма официальных денежных знаков, установленных государством и обычно выпускаемых центральным банком. Фиатная валюта отличается от иных исторически существующих форм денег, выпускаемых государством, т.к. такая валюта не обеспечена золотом или другими драгоценными металлами (например, серебром), а номинальная стоимость денег устанавливается и гарантируется государством вне зависимости от стоимости материала, использованного для их изготовления. Фиатная валюта может номинироваться в форме физически выпущенных банкнот и наличных денег или может быть представлена в электронном виде, например, банковским кредитом, резервами центрального банка или цифровой валютой центрального банка, которая рассматривается далее.
В электронной/цифровой среде используются как централизованные, так и децентрализованные цифровые валюты. Вопросы классификации различных видов (типов) цифровых валют, включая их содержательную характеристику, не имеют однозначного решения, однако основными видами (типами) цифровых валют считаются цифровые валюты центрального банка (Central Bank Digital Currency, ЦВЦБ); стейблкоины (Stablecoins); криптовалюты (Cryptocurrencies).

Цифровая валюта центрального банка, ЦВЦБ (Central Bank Digital Currency, CBDC)

ЦВЦБ – это одна из форм (вид) цифровой валюты, эмитируемая центральным банком страны (далее – «цифровая валюта ЦВЦБ» или «ЦВЦБ») [2]. В целях развития национальной платежной системы многие государства разрабатывают и внедряют цифровую валюту ЦВЦБ, которая представляет собой эквивалент фиатной валюты страны, а её стоимость фиксируется центральным банком [3, 4, 5, 6]. Государства рассматривают ЦВЦБ как регулируемую цифровую валюту, альтернативный и безопасный сберегательный инструмент, обеспечивающий оптимизацию благосостояния домохозяйств, поскольку ЦВЦБ может использоваться и как средство платежа, и при кредитовании. В большинстве государств разработана так называемая двухуровневая модель эмиссии ЦВЦБ, когда центральный банк выпускает ЦВЦБ коммерческим банкам, которые, в свою очередь, распределяют их среди населения, включая потребителей, не охваченных банковскими услугами. Такая модель ЦВЦБ позволяет, в частности, стимулировать открытие банковских счетов, наращивать общее кредитование домохозяйств и т.д. Следует упомянуть также такую форму ЦВЦБ, как «розничные ЦВЦБ» (Retail ЦВЦБ), являющиеся цифровой валютой центрального банка (ЦВЦБ), которая доступна широкому кругу потребителей, поэтому розничные ЦВЦБ иногда именуются «ЦВЦБ общего назначения» или «общедоступные ЦВЦБ». Розничные ЦВЦБ могут использоваться как как внутри страны, так и за рубежом, кроме того, доступ к розничным ЦВЦБ могут получить и иностранные лица.
Примечательно, что цифровая валюта ЦВЦБ развивающихся государств может отличаться от ЦВЦБ развитых стран: например, в такой развитой стране как США ЦВЦБ (U.S. CBDC) не внедрена, однако для целей широкого экспертного обсуждения в настоящее время Федеральный резерв США (Federal Reserve) представил документ, в котором рассматриваются плюсы и минусы возможного введения ЦВЦБ [7]. Это связано как с потребностями банковского обслуживания более широких слоёв населения и стимулированием финансовой инклюзивности, так и с необходимостью снижения рисков дезинтермедиации. Риск дезинтермедиации, означающий «процесс устранения финансовых посредников» (банков, финансовых брокеров), охватывает несколько параметров, таких как: а) отказ от финансовых посредников на рынке ссудных капиталов в пользу прямого выпуска ценных бумаг; б) изъятие клиентами депозитов из банков для помещения в инструменты денежного рынка в период роста процентных ставок; в) избежание оттока части кредитных ресурсов за пределы национальной банковской системы; г) устранение ситуаций, когда финансовые институты не обладают возможностью осуществления своих функций посредников [8]. Дезинтермедиация позволяет уменьшить расходы всех участников финансовых операций за счёт платежей комиссии и иных сборов.

Стейблкоины (Stablecoins)

Стейблкоины являются еще одним видом (типом) цифровых валют. Стейблкоины обладают «устойчивой стоимостной стабильностью» в силу того, что они могут, к примеру, поддерживаться фиатной валютой страны (с «привязкой» к стоимости суверенной валюты) либо обеспечиваться стоимостью резервных активов или товаров (таких как золото, нефть, иные виды физических активов) [9, 10]ю Стейблкоины рассматриваются также как новый класс криптовалют, основанный на технологии распределённого реестра (Distributed Ledger Technology, DLT), технологическая инфраструктура и протоколы которых обеспечивают одновременный доступ, проверку и обновление записей в сетевой базе данных блокчейнов. С этой точки зрения устойчивость стоимостной стабильности стейблкоинов поддерживается криптоактивами и алгоритмами DLT [11].
В настоящее время одним из известных, крупнейших и популярных стейблкоинов считается Tether (USDT), который был впервые представлен в 2014 году и рассматривался как единственный стейблкоин, доступный для использования. Tether (USDT) выпускается компанией Tether Limited, собственником которой является Bitfinex [12], в свою очередь являющаяся одной из старейших криптовалютных бирж и находящаяся под управлением гонконгской компании iFinex Inc. [13]. Одна единица («монета» – coin) стейблкоина может быть привязана к курсу реальных активов (фиатные деньги, ценные бумаги, иные активы). Так, компания Tether Limited выпускает несколько стейблкоинов, например, с привязкой к курсу доллара США (USDT), евро (EURT), юаня (CNHT), песо (MXNT), а также с привязкой к унции золота (XAUT). При этом, когда речь идёт о стейблкоине USDT, подразумевается его привязка именно к курсу доллара США. По состоянию на начало 2024 года USDT выступал в качестве стейблкоина номер один с рыночной капитализацией около 95 миллиардов долларов и одновременно был третьим по величине криптоактивом (после биткоина и Ethereum). Капитализация других используемых стейблкоинов, таких как USD Coin (USDC), Dai (DAI), значительно меньше и составляет 25 миллиардов и 5 миллиардов долларов соответственно [14].
Новые стейблкоины, например, TrueUSD, USDC, Pax Dollar и Gemini Dollar, были представлены на рынке в 2018 году. Текущая совокупная рыночная капитализация стейблкоинов составляет 153 миллиарда долларов США, и они играют существенно важную роль на биржах криптоактивов, а также в приложениях децентрализованного финансирования (DeFi) [15].
Необходимость учёта существующих различий между стейблкоинами и криптовалютами решающим образом влияет на разработку и закрепление возможных вариантов их регулирования.

Криптовалюты (Cryptocurrencies)

Криптовалюты (Cryptocurrencies) также являются видом (типом) цифровых валют. Все криптовалюты являются цифровыми валютами, между тем, не все цифровые валюты являются криптовалютами, т.к. именно для криптовалют используется криптография для контроля их создания, защиты и проверки транзакций в сетевой системе блокчейна. К наиболее известным криптовалютам относятся биткоин и Ethereum.
Представляется важным подчеркнуть, что определение юрисдикционных параметров регулирования криптовалют объективно детерминировано как их «технологической децентрализацией», так и их специфическими особенностями функционирования. В этом смысле показательна нижеследующая таблица.

Разграничение цифровых валют (с опорой на видовую специфику и регуляторные функции) отражено в ряде зарубежных концептуальных подходов [16], а также находит своё правовое закрепление, в частности, в таком базовом законодательном акте Евросоюза, как Регламент (ЕС) 2023/1114 Европейского парламента и Совета о рынках криптоактивов, вступивший в силу в 2024 году, (известный как «MiCAR» [17]); и, кроме того, зафиксировано в иных документах ЕС, в числе которых, например, Ключевые требования Базеля III к банкам и криптоактивам [18], ряд нормативных актов Центрального банка Евросоюза [19] и т.д.
В юрисдикциях различных государств проблематика определения порядка регулирования использования криптовалют в настоящее время остаётся критически значимой. Ранее высказанный тезис о том, что вопросы определения порядка регулирования использования цифровых валют по-разному решаются в юрисдикциях различных государств, в полной мере относится к криптовалютам. При этом следует принять во внимание, что уже сложились определённые обобщённые подходы регламентации применения криптовалют, и к их рассмотрению целесообразно обратиться далее.

Возможные варианты параметров юрисдикционного регулирования криптовалют

Первый вариант юрисдикционного регулирования криптовалют de facto и de jure оставляет формирование и развитие рынка криптовалют в рамках национальной платёжной системы вне регуляторного воздействия со стороны государства. В связи с таким подходом использование криптовалют осуществляется «стихийно», что позволяет одним участникам рынка максимизировать свою прибыль и не учитывать риски других участников рынка цифровых платежей. Исходным для первого варианта является признание того, что «децентрализация» является ключевым параметром использования криптовалют, и это обстоятельство усложняет решение проблем управления финансовой стабильностью в рамках юрисдикции государства. В этой связи центральные банки соответствующих государств, которые определяют денежно-кредитную политику и поддерживают ценовую стабильность фиатных валют, ограничивают свои регуляторные возможности в отношении криптовалют, что охватывает также решение вопросов валютной конкуренции фиатных и цифровых валют в целом.
Первый вариант, с одной стороны, не предусматривает функционирование централизованных механизмов, ограничивающих предложения по использованию любых видов (типов) цифровых валют, соответственно, в условиях отсутствия таких механизмов потенциально возникают широкие возможности быстрого распространения криптовалют, что может создать риски для финансовой стабильности национального рынка платежей, включая гиперинфляцию; с другой стороны, отсутствие централизованных механизмов не исключает введение государством мер т.н. ex-post-регулирования. В рассматриваемом варианте криптовалюта зачастую используется как инвестиция, а не как средство платежа, что сопряжено, в частности, с возможностью обмена криптовалюты (к примеру, такой как биткоин) на национальную валюту. Возникающий при этом «эффект замещения» в практическом плане означает, что стоимость биткоина зависит от стоимости национальной валюты, равно как и колебания стоимости биткоина определяются колебаниями стоимости национальной валюты. Такой «эффект замещения» порождает как положительные, так и отрицательные последствия для эффекта благосостояния потребителей (Wealth effect/ Effects of Cryptocurrency Wealth [20]).
Второй вариант предусматривает параметры «ex-ante-регулирования», когда в рамках конкретной юрисдикции вводится прямой запрет на использование криптовалюты либо вводятся строгие ограничения контрольно-распорядительного характера для обращения и использования криптовалют. Механизмы запрета/ограничений использования криптовалюты в отдельных юрисдикциях, бесспорно, «нюансированы» и могут охватывать вариативный комплекс следующих мер: полный запрет для всех лиц держать криптовалюты и использовать криптовалюты при осуществлении расчётов и платежей; запрет майнинга криптовалют; предоставление для ограниченного круга лиц специальных разрешений по использованию криптовалюты, например, только для «квалифицированных инвесторов», но не для граждан; запрет для регулируемых финансовых организаций (банков, кредитно-финансовых организаций) держать криптовалюту на своем балансе, с одновременным разрешением для клиентов таких организаций осуществлять перевод средств на криптоплатформы; запрет первичного размещения криптоптовалют (Initial Coin Offering, ICO), когда ICO рассматривают как незаконную деятельность; запрет на деятельность криптобирж; запрет оказания криптоуслуг коммерческим банкам.
При втором варианте учитываются два существенных момента: а) функциональная децентрализация обращения и использования криптовалюты и б) криптовалюты не являются традиционными фиатными деньгами, которые эмитируются и контролируются государством (как «денежным сувереном»). В этой связи второй вариант рассматривается рядом государств в качестве такого регуляторного способа, который обеспечивает нивелирование угроз для суверенитета национальной платёжной системы, способствует поддержанию монетарного суверенитета центрального банка страны. Соответственно, вариант, предусматривающий фактический запрет оборота и использования криптовалют, позволяет государствам как минимум управлять финансовой стабильностью и контролировать её в рамках национальной платёжно-расчётной системы; реализовывать денежную политику и поддерживать национальную расчётную единицу (валюту), осуществляя корректировку обращения денежной массы и работы платёжно-расчётной системы.
Рассматриваемый вариант «ex-ante-регулирования» в юрисдикции государств также во многом увязывается с обеспечением защиты от преступной деятельности (торговля наркотиками, взломы, кражи, порнография, финансирование убийств и терроризма, отмывание денег, обход контроля за движением капитала и т.д.). В экспертном сообществе признаётся, что несмотря на вводимые государством технологические запреты и ограничения использования криптовалюты, существующая практика свидетельствует о том, что пользователи находят целый ряд способов получения доступа к криптовалюте, включая её хранение, осуществление транзакций на зарубежных криптовалютных биржах, обмен криптовалют на фиатную валюту государств и т.д. [21].
Третий вариант юрисдикционного регулирования криптовалют исходит не только из необходимости их легитимизации в национальной платёжно-расчётной системе и в банковской деятельности, но также предоставляет криптовалютам возможность играть регулирующую экономическую роль. Для использования криптовалют при третьем варианте в юрисдикции государств устанавливается предсказуемая нормативная среда (Regulatory certainty), рамки которой обеспечивают реализацию целого комплекса мер, в ряду которых можно отметить следующие.
Во-первых, предусматривается возможность поддержи криптовалют со стороны фиатной системы страны, что способствует привлечению инвестиций и масштабирует внедрение инноваций. Во-вторых, легитимизируется деятельность криптовалютных бирж с установлением для них требований, предусматривающих в том числе обязанность поставщиков цифровых активов собирать данные клиентов и обмениваться данными по транзакциям, превышающим определённые пороговые значения (т.н. Travel Rule [22]); осуществление идентификации корпоративных партнёров криптовалютных бирж; проведение мониторинга транзакций, превышающих определённые пороговые значения. В-третьих, с учётом того, что криптовалюты также являются токенами, создаётся возможность использования «невзаимозаменяемых токенов» (Non-fungible tokens, NFT [23]), т.е. активов, токенизированных через блокчейн (произведения искусства, цифровой контент, видео и т.д.), которые могут торговаться и обмениваться на деньги, криптовалюты или иные NFT. Ключевое отличие криптовалюты от NFT заключается в том, что две криптовалюты из одного блокчейна взаимозаменяемы, тогда как два NFT из одного блокчейна не являются взаимозаменяемыми, хотя могут быть похожими. NFT в настоящее время являются одними из самых популярных токенов (или активов) экосистемы Ethereum.
Четвёртый вариант регулирования рассматривает криптовалюты в качестве законного платёжного средства, т.е. действующей денежной единицей, обращающейся как законное платёжное средство в юрисдикции государства. К примеру, в Сальвадоре, Центральной Африканской Республике [24] биткоин признан в качестве фиатной валюты. При принятии такого рода решения Сальвадором были заявлены следующие цели: осуществить «отход от долларизации», поскольку национальное благосостояние Сальвадора зависит от экономики США и американской денежно-кредитной политики; провести мероприятия, повышающие доступность финансовых инструментов и финансовой прибыли для пользователей Сальвадора; снизить стоимость денежных переводов [25]. Экспертное сообщество достаточно сдержанно оценивает принятое Сальвадором решение относительно биткоина, отмечая определённую «спорность» такого рода решения. Аргументируется это тем, что биткоин в качестве «законного платёжного средства» не является ни достаточным, ни необходимым условием для широкого внедрения этого платёжного инструмента [26]. Кроме того, имеющиеся данные свидетельствуют о том, что принятое решение существенно не изменило приоритеты граждан Сальвадора, поскольку они по-прежнему предпочитают хранить свои ресурсы в долларах.

Подходы к регулированию цифровых валют в российском правопорядке

В предметном формате настоящей статьи целесообразно достаточно кратко обозначить исходные регуляторные подходы, сформулированные российским законодателем применительно к порядку функционирования национального финансового рынка и сопряжённых с ним информационных прав пользователей, связанных с оборотом и с использованием цифровой валюты. Общий регуляторный подход российского законодателя в рассматриваемой сфере исходит из необходимости введения инструментов «ex-ante-регулирования» (формат которого отмечен нами ранее) с акцентом на установление публично-правовых нормативных ограничений и запретов, а также безоговорочного расширения контрольно-надзорных полномочий институциональных исполнительных госорганов.
Примечательно, что временной период существования понятия «цифровая валюта» в российском законодательстве не насчитывает даже четырёх лет, при этом основополагающий законодательный акт, принятый еще 31 июля 2020 года и предметно регулирующий использование цифровых финансовых активов, а именно федеральный закон № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте» [27] (далее – «закон о финансовых активах, цифровой валюте»), претерпел изменения и с 1 ноября 2024 года будет действовать в новой редакции [28]. Закон о финансовых активах, цифровой валюте опирается на стратегические положения, закреплённые в Концепции законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют (далее – «Концепция оборота цифровых валют») [29], принятой в 2022 году и определившей соответствующие цели и задачи государственного регулирования в рассматриваемой сфере.
При определении порядка регулирования российский законодатель, по сути, не стал учитывать видовую детализацию цифровых валют и, в частности, категориально не стал разграничивать «цифровые валюты» и «криптовалюты», несмотря на тот факт, что отечественные правоведы систематически обращают внимание на необоснованность отождествления этих понятий [30, 31, 32]. Так, согласно закону о финансовых активах, цифровой валюте, «цифровой валютой» признаётся совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе, которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей РФ, денежной единицей иностранного государства и (или) международной денежной или расчётной единицей, и (или) в качестве инвестиций, и в отношении которых отсутствует лицо, обязанное перед каждым обладателем таких электронных данных, за исключением оператора и (или) узлов информационной системы, обязанных только обеспечивать соответствие порядка выпуска этих электронных данных и осуществления в их отношении действий по внесению (изменению) записей в такую информационную систему её правилам (п.3 ст. 1).
Представляется возможным обозначить следующие законодательные новации, коснувшиеся таких понятий (включая определение их содержания), как майнинг цифровой валюты; майнинг-пул; лицо, организующее деятельность майнинг-пула; майнинговая инфраструктура; оператор майнинговой инфраструктуры. При этом российский законодатель вносит соответствующие изменения и контрольно-распорядительные меры в отношении осуществления майнинга цифровой валюты. Например, нормативные положения указанного закона № 35-ФЗ предусматривают введение правительством РФ полного и (или) частичного ограничения режима потребления электрической энергии энергопринимающими устройствами, используемыми в целях осуществления майнинга цифровой валюты; запрет для юридических лиц и индивидуальных предпринимателей совмещать осуществление майнинга цифровой валюты с деятельностью по передаче электрической энергии, деятельностью по оперативно-диспетчерскому управлению в электроэнергетике, деятельностью по производству или купле-продаже электрической энергии.
Расширенное ведение контрольно-надзорных полномочий институциональных исполнительных госорганов коснулось не только правительства РФ, а также Минцифры, Минфина, Центрального Банка, Федеральной налоговой службы РФ. В этой связи целесообразно обратить внимание на один из последних по времени принятия подзаконных актов, а конкретно, на постановление правительства РФ от 09.10.2024 № 1347 «О федеральном органе исполнительной власти, уполномоченном устанавливать по согласованию с Центральным банком Российской Федерации запрет и (или) ограничения на совершение сделок с цифровой валютой в целях обеспечения финансовой стабильности Российской Федерации, и федеральном органе исполнительной власти, в который лицо, осуществляющее майнинг цифровой валюты (в том числе участник майнинг-пула), обязано предоставить информацию о получении цифровой валюты в случае выпуска (получения) цифровой валюты в результате майнинга цифровой валюты, а также об адресе-идентификаторе, включая адрес-идентификатор майнинг-пула, и который уполномочен предоставлять такую информацию в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения, и Центральный банк Российской Федерации, осуществлять контроль (надзор) за соблюдением требований о её предоставлении и требований, предъявляемых к лицам, организующим деятельность майнинг-пула» [33]. Кроме того, с 1 ноября 2024 года за ФНС России закреплены полномочия, связанные, в частности, с получением от лица, осуществляющего майнинг цифровой валюты (в том числе участника майнинг-пула), информации о получении цифровой валюты в случае выпуска (получения) цифровой валюты в результате майнинга цифровой валюты, а также об адресе-идентификаторе, включая адрес-идентификатор майнинг-пула.
Разумеется, установленный российским законодателем порядок обращения и использования цифровых валют является предметом самостоятельного исследования, так что в формате настоящей статьи возможно лишь общее упоминание о таковом.

***

Цифровые валюты как новые инструменты, технологические возможности которых призваны создавать новые параметры существующих платёжных систем в целом, разумеется, получат свое развитие и практическое применение. Цифровые валюты расширяют комплекс разнообразных вариантов обращения существующих денежных средств и финансовых активов, дополняя либо заменяя их (в той или иной форме/тем или иным способом), а определение порядка их оборота и использования преимущественно будет определяться юрисдикционными параметрами национальных правопорядков.

Список литературы

1. Дерюгина Т.В. «Проблемы определения правовой природы цифровой валюты» // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2024. N 2. С. 274–288.
2. Обобщённая информация (на 01.10.2024) по странам мира относительно разработки, пилотных проектов или запуска ЦВЦБ. URL: https://www.atlanticcouncil.org/cbdctracker/
3. Digital currencies and the future of the monetary system. URL:https://www.bis.org/speeches/sp210127.pdf
4. Digital currencies. URL:https://www.investopedia.com/terms/c/central-bank-digital-currency-cbdc.asp
5. Кочергин Д.А. «Цифровые валюты центральных банков: опыт внедрения цифрового юаня и развитие концепции цифрового рубля» / Д.А. Кочергин // Russian Journal of Economics and Law. 2022. Т. 16. N 1. С. 51-78.
6. Сахаров Д.М. «Цифровые валюты центральных банков: ключевые характеристики и влияние на финансовую систему» / Д.М. Сахаров // Финансы: теория и практика. 2021. Т. 25. N 5. С. 133-149.
7. US Federal Reserve re U.S. CBDC. URL: https://www.federalreserve.gov/central-bank-digital-currency.htm
8. Подробнее о дезинтермедиации: https://provsebanki.ru/
9. The Macroeconomic Impact of Cryptocurrency and Stablecoins. White Paper, July 2022. URL: https://www3.weforum.org/docs/WEF_The_Macroeconomic_Impact_of_Cryptocurrency_and_Stablecoins_2022.pdf
10. Бровкина Н.Е. «Кредитный рынок vs децентрализованные финансы: возможности интеграции» // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2024. N 3. С. 46-52.
11. Distributed Ledger Technology, DLT. URL: https://www.techtarget.com/searchcio/definition/distributed-ledger#:~:text=Distributed%20ledger%20technology%20(DLT)%20is,data%20store%20or%20administration%20functionality
12. Bitfinex основана в 2012 году, зарегистрирована на Британских Виргинских островах, с головным офисом, базирующимся в Гонконге. См. подробнее: URL: https://coinmarketcap.com/exchanges/bitfinex/, а также см. URL:https://www.bitfinex.com/about
13. iFinex Inc.https://www.finyear.com/iFinex-Inc-Invests-More-Than-US1M-in-Dusk-Network-s-Security-Token-Exchange-Project_a42784.html
14. Swap USD Coin (USDC) to Dai (DAI). URL:https://zengo.com/swaps/usdc-to-dai/#:~:text=USD%20Coin%20(USDC)%20Vs.,1%20to%20the%20US%20dollar
15. What Is Decentralized Finance (DeFi) and How Does It Work? UL: https://www.investopedia.com/decentralized-finance-defi-5113835
16. Digital Currency vs Cryptocurrency: Key Differences. https://101blockchains.com/digital-currency-vscryptocurrency/#:~:text=However%2C%20the%20differences%20between%20them,of%20governments%20and%20central%20banks
17. Regulation (EU) 2023/1114 of the European Parlament and of the Council of 31 May 2023 on markets in crypto-assets, and amending Regulations (EU) No 1093/2010 and (EU) No 1095/2010 and Directives 2013/36/EU and (EU). 2019/1937. (Text with EEA relevance). URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:32023R1114 Данный Регламент ЕС (иначе – MiCAR) вводит новую нормативную базу для криптоактивов. MiCAR направлено на защиту потребителей и инвесторов и снижение рисков для финансовой стабильности.
18. Key Basel III Requirements for Banks and Crypto Assets. URL: https://pixelplex.io/blog/basel-iii-requirements/
19. Central bank (EU) digital currency (CBDC) and crypto-assets. URL: https://www.banque-france.fr/en/governors-interventions/central-bank-digital-currency-cbdc-and-crypto-assets-speech-first-deputy-governor-denis-beau
20. Aiello D, Baker S.R., Balyuk T, Di Maggio M, Johnson M.J. & Jason D. Kotter. The Effects of Cryptocurrency Wealth on Household Consumption and Investment. URL:https://www.nber.org/papers/w31445
21. Satellite Internet Connection to Start Working in Kazakhstan. URL: https://timesca.com/satellite-internet-connection-to-start-working-in-kazakhstan/
22. What Is the Crypto Travel Rule, and Why Is It Important? How does the Travel Rule apply to crypto assets & virtual assets providers? URL: https://notabene.id/crypto-travel-rule-101/what-is-the-crypto-travel-rule#:~:text=The%20Travel%20Rule%20for%20crypto,diligence%20on%20the%20counterparty%20VASP
23. Non-fungible tokens, NFT. URL:https://www.kraken.com/ru-ru/learn/what-are-non-fungible-tokens-nft
24. Bitcoin Becomes Official Currency in Central African Republic, 27 April 2022: https://www.bbc.com/news/ world-africa-61248809
25. Alvarez, Fernando E., David Argente and Diana van Patten, Are Cryptocurrencies Currencies? Bitcoin as Legal Tender in El Salvador, NBER Working Paper 29968, April 2022: https://www.nber.org/system/files/working_papers/w29968/ w29968.pdf Accessed 21 June 2022.
26. El Salvador Adopted Bitcoin as an Official Currency; Salvadorans Mostly Shrugged. URL: https://insights.som.yale.edu/insights/el-salvador-adopted-bitcoin-as-an-official-currency-salvadorans-mostly-shrugged
27. Федеральный закон от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». СПС КонсультантПлюс.
28. Федеральный закон от 08.08.2024 № 221-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». СПС КонсультантПлюс.
29. Концепция законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют. Текст документа приведён в соответствии с публикацией на сайте http://static.government.ru (09.02.2022).
30. Брыкин К.И. «Гонка вооружений» цифровыми валютами центральных банков» // Финансовое право. 2024. № 8. С. 18–21.
31. Полякова В.Э. «Правовые аспекты майнинга криптовалюты» // СПС КонсультантПлюс.
32. Дерюгина Т.В. «Проблемы определения правовой природы цифровой валюты» // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2024. N 2. С. 274–288.
33. Постановление правительства РФ от 09.10.2024 № 1347. СПС КонсультантПлюс.

Об авторе:

Мадина Балташевна Касенова, доктор юридических наук, профессор кафедры теории и истории частного права ФГБН «Исследовательский центр частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ», mbk.07@mail.ru DOI: 10.24833/0869-0049-2019-2-41-53