Управление Интернетом – конец мультистейкхолдеризма?

Джефф Хьюстон

Аннотация:

Статья посвящена вопросам управления Интернетом на мировом и государственном уровне и эволюции этого процесса за прошедшие 20 лет с его старта.

На определённом этапе своего развития Интернет вышел за рамки породившей его научно-исследовательской среды и занял видное место в телекоммуникационной отрасли. Именно тогда первопроходцы интернет-технологий обнаружили себя в оппозиции к закреплённым в международных соглашениях, выработанным телеком-отраслью устоявшимся подходам и даже тем принципам, на которых основывались такие соглашения. Многие годы они не прекращали убеждать власти в особой сущности Интернета, утверждая, что если распространить на Интернет существующие на национальном уровне механизмы регулирования телекоммуникаций и правила торговли, то это пусть и не сделает работу Интернета невозможной, но уж точно приведёт к изоляции страны, пытающиеся действовать таким образом.

В рамках этой достаточно абстрактной дискуссии также возникло понимание, что традиционные способы торговли услугами к Интернету неприменимы. Поначалу все твердили: «Интернет должен быть бесплатным!» Но от этого лозунга достаточно быстро пришлось отказаться с осознанием достаточно прозаичной реальности – счета оплачивать всё равно нужно. Тогда дискурс переключился на новую мантру: «Никаких налогов в Интернете!» Этот лозунг приобрёл более широкое звучание. Его суть заключалась в обращённом к властям стран мира призыве не создавать ненужных препятствий при распространении информации за счёт налогообложения и других сборов, поскольку если действовать неаккуратно и безответственно, такие действия могут привести к снижению ценности Интернета в будущем. В то время перед телекоммуникационным сообществом открылась уникальная возможность вырвать эту сферу из рук устаревших и забюрократизированных телефонных монополий и привнести присущий компьютерной отрасли динамизм и инновационный дух в сферу телекоммуникаций.

Хотя в 1990-е годы Интернет мог претендовать на какой-то исключительный статус, в долгосрочной перспективе такое позиционирование оказалось несостоятельным. К началу XXI века стало очевидно, что система прошлого, в которой на первых ролях находились национальные операторы телефонной связи, а страны регулировали международные аспекты оказания таких услуг на глобальном уровне за счёт заключения соглашений, утратила свою актуальность. Интернет всё сметал на своём пути. В какую бы сферу деятельности он ни проникал, с чем бы ни сталкивался, каждое такое столкновение заканчивалось триумфом Интернета. Да, Интернет, возможно, и являлся исключительным, но к началу века все признали, что эта исключительность не всегда приносила что-то хорошее. В 2003 и 2005 годах Организация Объединенных Наций проводила в два захода Всемирную встречу на высшем уровне по вопросам информационного общества (ВВУИО) с целью осмыслить произошедшие изменения и, в идеале, сделать так, чтобы эта революция в сфере компьютерных технологий и коммуникаций принесла пользу экономикам всех стран мира.

ВВУИО проводилась в контексте формирования так называемого информационного общества на фоне осознания растущего «цифрового неравенства», ведь более состоятельные страны обладали явным преимуществом, чтобы воспользоваться теми возможностями, которые давало наличие огромных ресурсов в области вычислительных мощностей и телекоммуникационных услуг. За счёт этого они могли продолжить богатеть, тогда как страны победнее снова оказались по другую сторону образовавшегося в мире разлома. В результате Интернет не стал средством решения проблемы неравенства в нашем мире за счёт обеспечения доступа к информации, образованию и отрытым глобальным рынкам услуг. Напротив, он оказался не более чем новым способом закрепления неравенства между богатыми и бедными.

Центральную роль в обсуждении этого вопроса играли Соединенные Штаты Америки. В то время Интернет ещё во многом ассоциировался с этой страной, и именно США приложили огромные усилия в течение предшествующего десятилетия, пропагандируя Интернет как нечто исключительно полезное, при этом извлекая из этого прибыль за счёт потекшей в карманы американских корпораций, первыми освоивших сферу интернет-услуг, выручки. Очевидно, что в усилиях США по популяризации Интернета и отстаивании свободного обращения информации была и корыстная составляющая. Оказалось, что между интересами появившихся тогда гигантских интернет-корпораций и геополитическими и геоэкономическими устремлениями США довольно много общего.

Однако в рамках крупных международных форумов решать основополагающие вопросы в широком контексте бывает достаточно непросто. Неудивительно, что интернет-сообщество заострило своё внимание на конкретных элементах этой системы. Отдельной темой для обсуждения в этом контексте стал статус структуры, осуществлявшей надзор за параметрами интернет-протоколов, включая доменные имена и IP-адреса, учитывая их центральную роль в функционировании Интернета. Эта структура называлась IANA (Internet Assigned Numbers Authority, Администрация присвоенного номерного пространства Интернета) и изначально функционировала в рамках деятельности, финансируемой Управлением перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США. Со временем в структуре органов власти США произошли перемены, и функции IANA перешли на модель самофинансирования под управлением частной организации – Корпорации по управлению доменными именами и IP-адресами (ICANN), хотя США продолжили в некоторой степени принимать участие в её деятельности. Мнения по этому вопросу разошлись: одни говорили, что США тем самым пытаются сохранить контроль, тогда как другие подчёркивали, что это делалось в целях оградить организацию от возможных трудностей. Но вне зависимости от того, что стояло за этими шагами, входящее в состав Министерства торговли США Национальное управление по телекоммуникациям и информации отвечало за исполнение договора между американскими властями и ICANN по вопросу об исполнении IANA своих функций.

Помимо реальной ситуации, нельзя не учитывать её субъективное восприятие. В данном случае укоренилось мнение, что одно суверенное государство, то есть США, сохраняет контроль над Интернетом.

Закрепление за США такой уникальной роли не могло не стать проблемой для других стран. Работа международной телефонной связи и почты регулировалась заключёнными более века назад международными договорами. Поэтому ситуация, в которой одна страна претендовала на главенствующую роль в Интернете, представлялась, мягко говоря, спорной. Поэтому вполне логично, что это стало одной из основных тем на первой встрече ВВУИО в 2003 году. Занимавший тогда должность Генерального секретаря ООН Кофи Аннан сформировал рабочую группу по управлению Интернетом (РГУИ). Такая формулировка названия группы могла придать её повестке ещё более общее звучание, подчёркивая её актуальность с точки зрения решения вопросов структурирования Интернета. По этому поводу мнения снова разделились. Участники РГУИ так и не смогли прийти к согласию по этому вопросу, и на заседании ВВУИО в 2005 году достичь соглашения также не удалось.
В рамках запущенных ВВУИО процессов США демонстративно отказывались рассматривать идею об изменении их центральной роли в управлении параметрами интернет-протоколов. В конечном счёте участники ВВУИО сошлись на компромиссном подходе – отложить принятие окончательного решения по этому вопросу, а вместо этого провести ряд встреч для обсуждения основополагающих принципов управления Интернетом. Так было положено начало проведению серии встреч в рамках Форума по управлению Интернетом (Internet Governance Forum, IGF). Изначально предполагалось, что на таких мероприятиях никакие решения приниматься не будут. Они служили местом встречи всех заинтересованных сторон для обсуждения соответствующих проблем. Задумка заключалась в том, чтобы проводить такие форумы в течение пяти лет с кульминацией в 2010 году, когда пятый по счёту форум состоялся в Вильнюсе, Литва. Но затем срок его работы продлили ещё на пять лет, после чего последовало продление его полномочий ещё на десятилетний срок. Очередная встреча форума состоялась в Норвегии в конце июня 2025 года. Вопрос о дальнейшем продлении срока работы форума будет обсуждаться на сессии Генеральной ассамблеи ООН осенью 2025 года.

Форумы по управлению Интернетом

Даже ограничившись обсуждением проблем вместо принятия решений, Форум по управлению Интернетом всё равно с трудом справлялся с поставленной перед ним задачей.

В его рамках так и не удалось создать условия для преодоления противоречий, связанных с главенствующей ролью США в Интернете. В 2011 году Индия, Бразилия и Южная Африка выступили с совместной инициативой по созданию комитета ООН по регулированию Интернета. В 2013 году на фоне скандала в связи с опубликованной WikiLeaks информацией о слежке США за другими странами ряд связанных с интернет-отраслью организаций, включая ICANN, региональные регистратуры и рабочая группа инженеров по интернет-технологиям (IETF) выступили с «Монтевидейским заявлением», в котором призвали США отказаться от своей центральной роли в управлении Интернетом. Возможно, изобличение США в ведении слежки также подтолкнуло Бразилию выступить с инициативой netMundial в 2014 году, опять же при видимой поддержке ICANN. Это был очередной призыв в адрес США отказаться от контрольной функции применительно к интернет-протоколам. Примерно в это же время Эдвард Сноуден обнародовал материалы о развёрнутой США широкомасштабной слежке в Интернете.

Столкнувшись с разоблачениями «Викиликс» и Сноудена, США были вынуждены пересмотреть свою позицию и перестать решительно отвергать любые предложения по изменению их роли в управлении Интернетом. В октябре 2016 года свершилось невероятное. Власти США отказались от своего контроля в пользу ICANN, независимой организации.

Если считать целью создания Форума по управлению Интернетом обсуждение вопросов, связанных с привилегированным статусом властей США в Интернете, то можно сказать, что такая повестка утратила свою актуальность в октябре 2016 года. По крайней мере теоретически, США утратили возможность играть определяющую роль в этой сфере.

С другой стороны, такая трактовка и восприятие роли и сферы интересов Форума по управлению Интернетом представляется чрезмерно узкой. В рамках этого формата участникам удалось прийти к общему понимаю функционирования Интернета на разных уровнях, а также того, как его различные составляющие преследуют общие цели, но в то же время приводят к противоречиям. Различные составляющие телекоммуникационных сетей, потребительские устройства, серверы и сети оказания услуг, приложения и прикладные сценарии – всё это функционировало в полуавтономном режиме. Но интернет-отрасль не пошла по прежнему пути, когда контроль над всей системой обслуживания закреплялся за национальным телефонным оператором в рамках отдельно взятой страны. В Интернете различные составляющие процесса оказания услуг рассматриваются как отдельные виды деятельности. Вместо того, чтобы привести их к общему знаменателю в рамках общей системы обслуживания, появился целый ряд новых сегментов рынка: технические стандарты, волоконно-оптические сети и услуги мобильной связи, компьютеры различных размеров — от карманных устройств до серверов, приложения, интернет-операторы и издатели контента. Все они функционируют в полуавтономной среде, а регулируется их деятельность за счёт рыночных механизмов и соответствующего взаимодействия. Не существует какой-то единой компании-оператора, которая бы отвечала за функционирование Интернета, и переход на такую модель неактуален. Речь идёт о нескольких взаимосвязанных рынках. Такой расклад во многом определил процессы, связанные с управлением Интернетом. Форуму удалось вынести на первый план эти перемены и содействовать их обсуждению в конструктивном ключе.

Управление Интернетом сегодня

Позвольте мне очертить три основные темы применительно к управлению Интернетом. Они представляются актуальными как на национальном, так и на международном уровнях в связи с достижением Интернетом современной стадии развития.

Применительно к первой такой теме используется термин «цифровое неравенство». По всему миру всё ещё сохраняется деление на тех, у которых всё есть, и на тех, у кого нет ничего. Цифровое неравенство достигло беспрецедентных масштабов, а каких-либо видимых подвижек, которые могли бы предвещать улучшение ситуации и смягчение социальных последствий такого неравенства, не наблюдается. Более того, это неравенство продолжает усугубляться. В абсолютном исчислении доступом к Интернету в той или иной форме обладает как никогда много людей, что было совершенно невообразимо даже 10 лет назад. Но на сегодняшний день речь всё равно идёт лишь о половине мирового населения, а значит, остальные четыре миллиарда остаются за бортом. Неравенство затрагивает и другие измерения, в том числе, стоимость доступа, качество и скорость подключения, доступность информации и возможность использовать местный язык для получения товаров, услуг и разных сведений. Всё это важные составляющие процесса цифровой маргинализации, даже если на это не всегда обращают внимание.

Говоря о цифровом неравенстве, нам следует взглянуть на эту проблему в более общем плане, обратив внимание на ситуацию с ведущими цифровыми компаниями мира. Речь идёт о таких корпорациях, как Apple, Microsoft, Nvidia, Amazon, Alphabet и Meta (признана в России экстремистской организацией). Их общая капитализация составляла около 12 триллионов долларов накануне недавного обвала котировок. В совокупности эти шесть компаний настолько огромны и могущественны, что все остальные, будь то физические лица, другие компании и большинство правительств, оказываются в ущемлённом положении с точки зрения цифрового неравенства.

Вторая тема не нова, но за последние два десятилетия она приобрела особое значение. Для описания её многочисленных составляющих используются такие термины, как кибербезопасность, вредоносный код, злоупотребление, спам и вирусы. Если всё это привести к какому-то общему знаменателю, то можно прийти к выводу, что Интернет на современном этапе стал нездоровой средой, где различные преступники чувствуют себя в безопасности, и совершаются различные противоправные действия, наравне с ещё более тёмными делами. В наши дни проблемы использования Интернета террористами и для ведения субъектами кибервойн стоят как никогда остро. Приходится признать, что технические контрмеры оказались недостаточно эффективными. Наше общество уязвимо перед лицом координированных и враждебно настроенных кибератак. Стремясь защитить пользователей от системной слежки в её различных формах и проявлениях, мы создали мощные системы шифрования данных, одновременно лишив себя возможности доводить до сведения правоохранительных органов информацию о различных преступлениях. Как найти баланс между необходимостью обеспечения неприкосновенности личной жизни и установлением личности? Для этого тоже пришлось принимать непростые решения. Анонимность и возможность скрывать сообщения за счёт мощных инструментов шифрования привели к тому, что обеспечение порядка в цифровом пространстве стало очень затратным делом, сложным и достаточно ограниченным с точки зрения его эффективности. Есть также мнение, что доминирование на своих рынках принесло огромную прибыль ведущим цифровым компаниям, тогда как стоимость распространения базового программного обеспечения и инструментов им удалось переложить на государство.

Третья тема связана с тем, как меняется сам Интернет. В последние годы мы стали свидетелями появления огромного числа систем распространения контента, поставивших своей целью сделать так, чтобы любые данные и услуги находились в непосредственной доступности любого пользователя по первому требованию. Если раньше задача сети заключалась в том, чтобы привлечь пользователя зайти на определённый сайт для получения желаемых материалов, то в наши дни контент, наоборот, смещается в сторону потребителя. Это уже само по себе достаточно существенное изменение для интернет-отрасли. Значимость сетей общего пользования снижается. На смену им приходят частные фидерные сети, обеспечивающие работу постоянно растущих сетей распространения контента. В этой связи возникает вопрос о том, нужна ли глобальная система имён и адресов в среде, где на первый план вышли такие сети распространения контента? Интернет перестал выступать в качестве телекоммуникационной сети, обеспечивающей передачу потоков данных по общим каналам. На современном этапе Интернет превратился в сеть распространения контента, во многом схожую с телевизионным вещанием, когда непосредственная передача данных ограничена так называемой последней милей, с той лишь разницей, что в Интернете каждый пользователь сам формирует свою программу передач.

Как реагировать на эти проблемы? Можно считать такие ситуации примерами общей несостоятельности системы управления Интернетом. Действительно, предоставление частному сектору ничем не ограниченной возможности пользоваться общедоступными системами связи имело далеко не только положительные результаты. Конечно, неумолимое стремление дать пользователям именно то, что они хотят, привело к формированию высокоэффективной и мощной системы подачи материалов, обеспечивающей эффект масштаба и возможность максимально снизить издержки на единицу продукции, что нельзя не признать огромным достижением. В то же время, вопросы общего благополучия и благосостояния общества частный сектор не беспокоят, что делает Интернет жертвой коллективного пренебрежения.

Не исключено, что мы можем стать свидетелями переломного момента в том, что касается попустительства государственной власти по отношению к надменному и беспардонному поведению различных субъектов интернет-отрасли. Принятие в рамках ЕС «Общего регламента по защите данных» стало чётким сигналом об окончании медового месяца для сферы технологий. Во многих странах правительства стремятся повысить ответственность таких субъектов и заставить их оперативно реагировать на общественные запросы. Нет сомнений, что впереди множество штрафов, способных поразить даже крупнейшие корпорации своими размерами. Такие меры не лишены побочных эффектов – небольшие компании уходят с рынка, что подрывает конкуренцию. Однако повышение роли государства в этой сфере позволит достичь нового уровня с точки зрения общественной ответственности крупнейших субъектов. Нет сомнений, что такие тенденции будут наблюдаться как в ЕС, так и в рамках многих других нормативно-правовых систем.
Можно ли считать повышение роли национальных правительств признаком несостоятельности системы управления Интернетом? А может, это просто свидетельство неспособности обеспечить эффективное государственное регулирование этой отрасли традиционными методами? Частные компании в первую очередь обязаны руководствоваться интересами своих акционеров, тогда как обеспечение общественного благосостояния может не входить в их задачи. Иногда корыстные интересы совпадают с потребностями общества, и тогда всё хорошо. Но если между ними наблюдается расхождение, корыстные корпоративные интересы всегда берут верх. Было бы наивно ожидать, что частный сектор прислушается к призывам проявить сдержанность или осторожность, если не столкнётся с каким-то принуждением со стороны регуляторов, способных ввести штрафные санкции.

Власти осознали, что могут принимать решительные меры в сфере регулирования отрасли, участников которой до последнего времени не заставляли проявлять социальную ответственность. Но если это так, то как такие власти отнесутся к тем, кто обеспечивает работу различных составляющих инфраструктуры Интернета?

Восстановление межгосударственных границ

Предпринятые президентом США в последнее время хаотичные меры с целью развязать торговую войну по всему миру ещё долго будут напоминать о себе, причём последствия этих действий затронут не только фондовые рынки. Так или иначе, но цифровой мир и то, что мы называем «управлением Интернетом», тоже ощутят на себе их воздействие. По сути, введение Соединёнными Штатами пошлин в одностороннем порядке можно рассматривать как выражение Америкой недоверия к системе международной торговли и открытым рынкам, а также как признак возрождения дискурса о стратегической необходимости обеспечить самодостаточность страны во всех сферах экономической деятельности, в том числе в цифровом мире.
Соответственно, вопрос заключается в том, как на это отреагируют другие страны.

На этой неделе мне на глаза попалось сообщение одного хостинг-провайдера по вопросу о работе с российскими доменными именами:
«Направляем вам это сообщение в связи с недавним обращением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).

Речь идёт о возможном введении ограничений в отношении иностранных компаний, оказывающих услуги хостинга, и необходимости для администраторов доменов, у которых задействована размещённая за границей инфраструктура DNS, перейти на обслуживание к российским хостинг-провайдерам, внесённым в официальный реестр».

Тот факт, что значительная часть цифровой инфраструктуры находится под управлением иностранных компаний, что, в большинстве случаев, означает компании из США, вызывает всё большую озабоченность в разных странах применительно к регулированию цифровой отрасли.

В настоящее время в сфере цифровых коммуникаций единой системы регулирования не существует, так что от фрагментации и распада её удерживают коммерческие договоры. При этом президент США своими, казалось бы, спонтанными приказами может в любой момент отменить тот или иной договор, что, конечно, не даёт спокойно спать многим участникам отрасли. Можно предположить, что в худшем случае такие американские компании могут быть задействованы с целью сделать цифровую инфраструктуру страны заложницей стремления добиться заключения торговых соглашений на выгодных условиях в соответствии с набившей оскомину концепцией Трампа об «искусстве заключения сделок». Можно даже представить, что события будут развиваться по ещё более негативному сценарию, и такие компании заставят проявлять открытую враждебность по отношению к иностранным заказчикам и устраивать сбои при оказании им услуг. Что ждёт современную цифровую экономику отдельно взятой страны, если её инфраструктура подвергается преднамеренному саботажу со стороны иностранных предприятий, действующих на основании официального приказа?

Нынешний порядок управления Интернетом действует независимо от Международного союза электросвязи (МСЭ) – исторического договорного органа в сфере коммуникаций. Дело в том, что в конце 1990-х годов администрация президента США Билла Клинтона встала во главе коалиции дружественных экономик, включая Австралию, Канаду, Японию и ЕС. Они выступили за закрепление за частной организацией функции по распределению и администрированию различных составляющих инфраструктуры Интернета, в первую очередь имён и адресов, руководствуясь принципом «управления Интернетом с участием всех заинтересованных сторон». Многие годы признание со стороны США такой формы саморегулирования отрасли было более фиктивным, нежели реальным, поскольку американские власти в лице входящего в состав Министерства торговли Национального управления по телекоммуникациям и информационным технологиям всё равно подспудно осуществляли контроль над корневой зоной DNS. Однако, как уже отмечалось, администрация США около десяти лет назад отказалась от этой надзорной функции и перестала вмешиваться в эти процессы. Изрядно подпортив свою репутацию скандалами с «Викиликс» и Сноуденом, США потеряли желание тратить свой дипломатический капитал на сохранение этой коалиции.

Можно утверждать, что в любом случае задача была выполнена к 2020 году. Значительная часть Интернета оказалась в руках узкого круга огромных американских корпораций, так что властям США уже не требовалось поддерживать их на международной арене. У других стран были разные причины принять такую систему. Кого-то соблазнили абстрактные обещания процветания за счёт цифровых технологий, тогда как другие видели возможность извлечь какую-то выгоду из перехода на цифровую инфраструктуру.

Однако этот «новый» мир совершенно не похож на старый промышленный мир в том, что касается распределения экономических ресурсов и власти. Размещение в стране крупной цифровой компании не всегда оказывается залогом всеобщего экономического процветания. В цифровых компаниях работает не так много людей, а чрезмерная концентрация богатства нередко приводит к различным ухищрениям по уклонению от действующих в отношении обычных компаний налоговых требований. Проблема в том, что блага от цифровой экономики распределяются неравномерно: появляется горстка невероятно состоятельных людей, тогда как значительная часть населения стран терпят лишения и страдают от маргинализации.

Неудивительно, что во многих странах реакцией на эту ситуацию стал рост популярности популизма. Это коснулось не только США, но и Германии, Франции, Венгрии и Великобритании, а также других западных стран. Одной из основ этих популистских течений стало обещание восстановить прежний порядок, обеспечивающий «защиту» экономики страны, и отказаться от многих форм глобализма.

В настоящее время эти процессы проявляются различными формами фрагментации. Речь идёт не только об ограничении перемещения товаров через границы за счёт введения запретительных пошлин, но и об удержании цифровых активов и инфраструктуры внутри своих стран, чтобы место деятельности и регистрации цифровых компаний совпадало.

Стоит ли говорить, что ничего хорошего это Интернету не принесёт. Всё свидетельствует о том, что мы вернёмся к системе, в которой международное взаимодействие регулируется посредством множества правил, принятых на уровне договорных организаций. Принцип участия в управлении Интернетом всех заинтересованных сторон на международном уровне представляется не особо привлекательным, учитывая, насколько он был извращён небольшой кликой цифровых гигантов для извлечения ими максимальной пользы.

Эта проблема встаёт с особенной остротой в 2025 году. В рамках встречи ВВУИО+20 вновь поднят вопрос о целесообразности следования принципу участия в управлении Интернетом всех заинтересованных сторон. В наши дни на первый план вышел мем о «национальном интернет-суверенитете», а понятие многосторонности теперь кажется более привлекательным, чем принцип участия в управлении Интернетом всех заинтересованных сторон, в том, что касается удовлетворения запроса на повышение уровня самодостаточности национальных экономик, в особенности там, где на первый план в общественно-политической жизни вышел популизм. Эти дискуссии разворачиваются на фоне полного разрушения старого порядка усилиями США. Пока неясно, каким образом США намереваются отстаивать модель участия в управлении Интернетом всех заинтересованных сторон, и будут ли они вообще это делать. Предпринятые США в последнее время сумбурные действия по введению торговых пошлин свидетельствуют о том, что США утратили кредит доверия и больше не могут претендовать на роль непоколебимого сторонника принципа участия всех заинтересованных сторон в управлении Интернетом на международной арене.

В середине 2024 года ряд других национальных структур, включая регистратуры доменов .au (AUDA), .ca (CIRA), .nz (InternetNZ) и .uk (Nominet), создали коалицию в поддержку этой модели управления Интернетом, назвав ее Коалицией технического сообщества в поддержку принципа участия всех заинтересованных сторон в управлении Интернетом. Получается, что эти страны пытаются заполнить эту нишу после ухода из неё США, чьё отсутствие среди этих стран действительно бросается в глаза.

Со своей стороны могу пожелать этой группе всяческих успехов. В то же время, нельзя не отметить, что, учитывая текущую международную ситуацию, условия для них складываются очень неблагоприятно. Им будет очень сложно убедить кого-либо поверить в идеалы, принятые на вооружение в рамках ВВУИО около 20 лет назад, и доказать, что модель участия всех заинтересованных сторон в управлении Интернетом может способствовать развитию цифровых экономик таким образом, чтобы все извлекали из этого выгоду. Это объясняется проблемами в области кибербезопасности и возникновением различных уязвимостей, настойчивостью крупнейших цифровых корпораций США в отстаивании своих интересов, а также исключительно непоследовательной позицией властей США на современном этапе. Гораздо проще прийти к выводу, что такая система сыграла отведённую ей роль в истории цифровых технологий, так что теперь такие компании, как Alphabet, Microsoft, Amazon и Meta, должны сказать нам спасибо за то, что мы дали им возможность быстро добиться мирового господства.

Что дальше?

Грядущие годы, к сожалению, ничего кроме исключительного пессимизма у меня не вызывают. Попытка сделать так, чтобы частные компании стремились отстаивать интересы общества в телекоммуникационной отрасли, участниками которой все мы являемся, снова провалились. Это напоминает мне то, как в начале ХХ века Теодор Вейл (Theodore Vail) пытался заключить сделку с Конгрессом США, чтобы сделать компанию AT&T монополистом в сфере телефонной связи, обещая, что компания взамен будет проявлять сдержанность, руководствоваться прогрессивными идеями и действовать в интересах страны и общества. В конечном счете AT&T следовала этим принципам не более десятилетия и не устояла перед соблазном злоупотреблять своей монополией.

Такое впечатление, что принцип участия в управлении Интернетом всех заинтересованных сторон уходит в прошлое под давлением стран, отстаивающих свою автономность. Позиция США на международной арене лишь ускорила этот процесс. Скорее всего, в области управления Интернетом произойдёт сдвиг к многосторонности, что повлечёт за собой увеличение роли ООН и ВТО в том, что касается деятельности стран средней руки, на фоне односторонних мер США и связанной с ними нестабильности.

Можно ли считать все эти изменения результатом президентских выборов 2024 года в США? Насколько бы изменилась ситуация, если бы кандидаты были другие, а результат отличался от реального?

Я считаю, что речь идёт о гораздо более глубинных процессах и силах, которые нельзя свести к отдельным деятелям и их действиям, какими бы хаотичными и непредсказуемыми они ни были. В нашем обществе назревают перемены, по своему масштабу и болезненности ничем не уступающие промышленной революции XIX века. Такие потрясения вносят разлад в функционирование общества и становятся источником нестабильности. Разворачивающаяся сейчас информационная революция пошла по тому же пути. Неудивительно, что отдельные страны стали действовать в таких ситуациях более решительно, пытаясь преодолеть наиболее явные социальные перегибы. Одним из побочных эффектов нарастания таких эгоцентричных устремлений стран и развития там популистских движений стало снижение доверия к различным региональным и всемирным международным институтам. Столкнувшись с неопределённостью и оказавшись в состоянии стресса, страны бросились «поднимать мосты», чтобы самоизолироваться от происходящих в мире перемен за счёт установления более жёсткого контроля над тем, что происходит внутри их границ. Социальные проблемы они списывают на действия иностранных структур, при этом утверждая, что повышение уровня самостоятельности страны позволит хотя бы отчасти возродить миф о национальном величии и процветании.

Совершенствование паровой тяги породило промышленную революцию. Это изменило общество, причём социальные последствия носили гораздо более широкомасштабные последствия по сравнению с изобретением достаточно простого механического устройства. Аналогичным образом можно предположить, что многие из проблем современности не связаны с Интернетом или способом управления им. Возможно, именно более широкие проблемы, связанные с нашим энтузиазмом в отношении вычислительной техники и коммуникаций, стали движущей силой масштабных социальных потрясений в современном мире.

Заявление об отказе от ответственности

Изложенные выше взгляды могут не совпадать со взглядами и позицией Азиатско-Тихоокеанского сетевого информационного центра.

Об авторе

Джефф Хьюстон, магистр наук, главный научный сотрудник APNIC, региональной интернет-регистратуры, обслуживающей Азиатско-Тихоокеанский регион.

www.potaroo.net

Скачать статью: Управление Интернетом — конец мультистейкхолдеризма?